Поздним утром пустынную трассу разрезал тихий рокот мотора. Двое людей верхом на мотоцикле неторопливо двигались в сторону города, сопровождаемые стайками желтых листьев. В это время года погода здесь стояла достаточно теплая, но у деревьев был свой распорядок, и уже большая часть из них окрасилась осенней позолотой. Стена лиственного леса по обе стороны от дороги пестрела желто-зелеными красками, а в небе над ними то и дело пролетали птицы - кто-то из них так и останется зимовать, а другие, подобно этой паре человек, отправлялись в путешествие в другие края.
- Смотри, это интересно. - громко сказал, Ричард, перекрикивая свист ветра, протянул руку в сторону свежего рекламного щита на обочине.
Надпись гласила: "Государственная выставка Гражданской войны США национального исторического музея! Избранные экспонаты и частные коллекции!"
В самом деле, это было достойное место для посещение, да и к тому же, если верить указателям, не в черте города, где риск столкнуться с местными упырями умалял всякую нужду.
- Я хочу на это взглянуть.
Разумеется, после таких слов возражения не принимались в принципе, даже от дочери. Байкер поддал газу, и Пич, взрыкнув мотором, начал набирать скорость.

Километр, другой, третий, десять или двадцать - для мотоцикла нет никакой разницы, покуда в бензобаке плещется топливо, но вот людям это куда важнее, если, конечно, они не хотят проморгать нужный поворот. Впрочем, вот и он - проселочная дорога, ведущая в сторону от трассы, которая, несомненно, еще через пару десятков километров приведет в город, а следом и к большой опасности. Этот же путь обещал быть спокойным и безопасным, что и случилось.
Мерно рокоча двигателем, байк прокатился по извилистой грунтовой дороге, неторопливо и аккуратно, чтобы не издавать лишнего шума и не въехать в заросли шиповника, густо разросшегося вдоль пути. Когда же впереди показалось открытое поле и строения, Ричард остановил мотоцикл и заглушил двигатель. Далее им предстояло идти пешком, отчасти для того, чтобы не привлекать внимания, а отчасти и для того, чтобы размять ноги после долгого переезда.
- А говорят, что американцы - самая уважающая свою историю нацию.
Комментарий байкера был приурочен к тому, что пара увидела, приблизившись к точке назначения. Большая усадьба, где располагался музей истории, был оборудован и приготовлен к прибытию посетителей надлежащим образом, вот только тех, можно сказать, практически не было с того самого дня, как у них появились другие, более важные заботы в лице ходячих. Пара легковушек, грузовичок с недоразгруженными ящиками - и ни одной живой душе. К счастью, мертвой тоже. Усадьба выглядела заброшенной задолго до наступления единственной веской причины, и хотя это было не так, картина представлялась огорчающей.
- Круто. Не иначе как мы будем первыми посетителями. И, возможно, последними.
Уилдерсон подкатил мотоцикл к живой изгороди и как следует утрамбовал его в пушистую зелень, дабы тот как можно меньше выделялся. Вряд ли кто-то позарится на угон в этой местности да в нынешней-то ситуации, но если кого мужчина и любил сильнее дочери, то только Пича, а потому позаботился о безопасности по мере сил.
- Так, что тут у нас. "Историческая выставка Гражданской войны" - надпись на входе соответствует рекламе, это хорошо. - Ричард усмехнулся, - Осталось убедиться, что внутри все точно так же. Ладно, хватай шмотки и пошли смотреть. Оружие не забудь, тут могут быть кусающиеся "экспонаты".

Ричард хотел было съязвить что-нибудь в духе "как же, дамы вперед", но стал. Конечно, его немного коробил тот факт, что Лиза, вопреки отцовским чаяниям, трусовата, но что есть, то есть - женщины. Поэтому, лишь тихо хмыкнув, он вошел в музей, держа впереди себя обрез.
Внутри оказалось на удивление спокойно. Ни мертвецов, ни разрухи. Зал находился в первозданном виде, в таком, каким его оборудовали сотрудники к приему посетителей. И хотя последних не наблюдалось, оно было и к лучшему.
- Мать моя женщина! - Уилдерсон аж присвистнул, когда увидел все великолепие представленных экспонатов.
На самом деле, ничего сверхъестественного в музее не было. Вполне ожидаемая обстановка выставки соответствующей временной эпохи - тут и манекены в костюмах, и холсты, и флаги, и прочая экспозиция. Но, будучи любителем всех этих вещей, пусть не профессиональным знатоком, но большим энтузиастом, байкер был впечатлен. В который раз чертыхнувшись от мысли о том, что выставку обошло внимание публики, он в то же время остался доволен убеждением в том, что, возможно, является первым человеком со стороны, пришедшим сюда с конкретной целью.
- Ну что, экскурсия по музею Гражданской войны объявляется открытой. Сегодня я буду вашим гидом. Держаться парами, строй не нарушать, без спросу не уходить, экспонаты руками не трогать... Впрочем, нахер это! Трогай и щупай все, что заблагорассудится, золотце. Можешь даже брать в качестве сувениров. Но все равно далеко не отходи, чтобы была в поле моего зрения. А теперь пройдем-ка в то крыло. Я уже вижу, что там есть кое-что по-настоящему интересное.
Под этим Ричард подразумевал оружие, часть из которого действительно была видна уже отсюда на стендах и застекленных пьедесталах. Само собой, он и не рассчитывал, что что-то из этих образцов будет в достаточной сохранности, чтобы использовать по назначению, но это и не было его основной целью - они все-таки в музее, а не в оружейном магазине.
Зал с оружием был самым большим, и не зря. Здесь располагались практически все виды вооружения, использовавшегося южанами и северянами в ходе войны. Имелось даже целых три орудия на колесных лафетах. Ружей и пистолетов же было видимо-невидимо, и им же в количестве нисколько не уступали образцы холодного оружия - сабли, штыки, кортики и ножи. Было также представлено и гражданское оружие, в том числе то, что было на руках у переселенцев времен освоения Дикого Запада, и из которого в свое время убивали буйволов и индейцев.
- Вот это я называю Америкой. Никакие флаги и стяги не несут в себе той историчности, что есть в этих пушках. Декларация независимости? Ерунда. Из этих малышек... - мужчина покосился на орудия, - ...И не малышек тоже, покосили больше врагов государства, чем фашисты за всю Вторую Мировую. Хотя, с фашистами я переборщил, наверное. Впрочем, не важно.  Хочешь себе одну из таких?

Ричард смерил Лизу презрительным взглядом.
- Думай, о чем говоришь. Ты имеешь дело даже не с прошлым, а с позапрошлым веком. О какой многозарядности вообще может идти речь? В те времена война, равно как и прочие вооруженные столкновения, совершались совершенно иначе. Самолеты? Танки? Нет, золотце, это все ересь. Человеческий фактор - вот истинная сила. Мужчины, много мужчин, кровь и пот, сталь и пороховой дым - вот это настоящая война. Таких уже не будет... наверное, если человечество не восстановится. Только мужество, храбрость, отвага - именно это и ничто другое предопределяет залог победы. Еще, конечно, организация и дисциплина, чего, кстати, тебе особенно не хватает, но все это так или иначе относится к личности того или тех, кто идет воевать. - он начал мерно подступать к девушке, - Любой дурак может нажимать на кнопку и целиться через экран монитора, но пусть он попробует взглянуть на врага своими глазами, в то время, когда тот точно так же смотрит на тебя. Смотрит, скалится, пускает пену изо рта и выпучивает глаза - он готов убить, растерзать тебя, вытащить из тебя кишки и задушить ими же! Враг, живой, настоящий - вот краеугольный камень твоей душонки! Он идет стрелять, идет резать и рубить, давить и взрывать! Он идет убивать тебя! А ты? Что ты можешь противопоставить ему? У тебя нет права на ошибку, нет времени для обдумывания - есть только ты и вон тот зверь в человеческой шкуре, что уже мысленно умывается твоей кровью. Что ты будешь говорить ему? Он тебя не слышит - он твой враг, мать твою так!
Говоря это, Уилдерсон с каждым словом приобретал все более и более зверское выражение лица, подобное тому, что он сам же и описывал. Вместе с приближением, хищническим и неотвратимым, это производило невероятно сильный эффект. Кажется, Ричард перестарался, но слова дочери затронули болезненную струну его души, и это вылилось вот в такую пронзительную речь.
Но когда между ними осталось всего несколько сантиметров, мужчина усилием воли заставил себя остыть и быстро успокоился.
- Вот так раньше воевали, золотце. Не было отступных, понимаешь? И вот это оружие, что нас сейчас окружает - свидетель всего того, что делали люди, превозмогавшие страх и смерть и становившиеся героями. Бессловесный, но громогласный инструмент в руках воинов. Поэтому никто не имеет права рассуждать так, особенно по меркам современности - убивает не оружие, убивают люди. Хочешь поставить под сомнение их подвиг? Для начала пройди через то, что прошли они, сама, и только потом попробуй что-либо сказать. Но лично я не желаю никому такое испытать, и дай Бог, чтобы тебе никогда не довелось видеть это, даже со стороны, даже в рамках воспитания духа. Впрочем, времена нынче лихие и неоднозначные, так что слушай батю, он дерьма не посоветует.
В принципе, байкеру удалось закрыть тему на положительной и в чем-то даже поучительной ноте, хотя даже у него остался осадок в душе. Нельзя так детьми, тем более с женщинами, они не для того сюда приехали, чтобы сносить Лизе крышу начисто.
- Эй, смотри! - Ричард заметил угловой стенд в другом конце зала, где было представлено оружие чуть более современное, - Это то, о чем я думаю?
На витрине, покоился ряд ружей со скобой Генри, именуемых в простонародье "винчестерами", и не зря - большая часть из них действительно производилась под этой маркой. Воспользовавшись тем, что стенд не был застеклен, мужчина снял понравившийся образец и взвесил в руках, затем ловко крутанул скобой и заглянул в ствол через открытый затвор.
- Ух ты, классная вещь. А какая сохранность.
Ружье и впрямь было в отличном состоянии. Уилдерсон посмотрел на табличку под крючками, на которых висело оружие.
- "Ружье Винчестера 12-го калибра образца 1887 года". Это из частной коллекции. Что же, тогда не удивительно. - он повертел дробовик в руках и довольно покачал головой, - Знаешь, а вот эту малышку я себе оставлю.

Ричард не мог отпустить дочь одну блуждать по музею, поэтому, едва та нацелилась продолжать осмотр, последовал за нею. Правда, сейчас его внимание было практически полностью сосредоточено на дробовике, нагло, но совершенно безнаказанно позаимствованного с витрины. По ходу дела он неоднократно поводил скобой перезарядки, гоняя затвор туда-сюда, заглянул внутрь ствола с особой дотошностью, и, в конце концов, пришел к выводу, что оружие полностью соответствует его ожиданиям. Немного смазать, подшлифовать наждачной бумагой побуревшие части, и будет как новенькое. Естественно, тот факт, что это никакая не современная реплика, а самая настоящая историческая реликвия, только подогревал желание обладать ружьем.
- Ладно, золотце, только давай не будем представлять, что мы в магазине одежды. Поверь, с вами, женщинами, известно, чем такое заканчивается.
По правде говоря, не было причин волноваться, что Лиза зависнет у манекенов надолго. Большая часть тряпья, в отличие от железок, имела вид куда более ветхий, да и чисто эстетически никак не гармонировала с прикидом байкеров.
- Думаю, вот это тебе подойдет. - Уилдерсон остановился возле манекенов, изображавших рядовых солдат-южан.
Он сорвал солдатскую кепку, осмотрел ее на предмет общего состояния и, убедившись, что то вполне себе удовлетворительное, подошел к дочери и заботливо надел ей на голову.
- Ну, если не обращать внимания на сиськи, то прямо вылитый новобранец, пусть и малость женоподобный. - девушка и правда смахивала на мальчика, особенно со своей короткой стрижкой и одеждой, нагло скрывавшей изгибы женского тела, - Хотя, подожди, какие сиськи - у тебя же их нет! Ха-ха!
Шуточка про, мягко говоря, невыразительный размер бюста Лизы носила сугубо беззлобный характер, но Ричард счел нужный акцентировать на этом внимание просто хохмы ради. Да и если без шуток: его немного коробил тот факт, что дочь в самых, так сказать, нужных местах совсем не походила на женщину. Сисек нет, жопы нет - ну куда такое чудо годится вообще. Конечно, Уилдерсон никогда и не старался смотреть на Лиз с этой стороны, но чем больше проходило времени, чем более взрослой становилась девочка, тем сильнее становилось заметно, насколько та не соответствует гендерным "нормативам". Выродок. Во всем этом был только один плюс - при сильном желании и необходимости замаскироваться под мальчика дочь смогла бы это сделать без проблем. Плесени, конечно, до этого нет никакого дела, но вот другие выжившие... Иногда лучше казаться не тем, кто ты есть на самом деле. Ричард не сможет защищать ее вечно, как бы сильно он не старался, а поскольку достойного жениха уже вполне наверняка нет и не будет, той предстояло в скором времени понести ответственность в полном объеме.
- Глазам своим не верю! Это же сам генерал Ли!
Увидев до боли знакомую фигуру, Уилдерсон быстрой и решительной поступью подошел к огромному холсту, на котором был изображен предводитель армии Юга. Картина, естественно, была оригиналом, покоилась под толстым стеклом и была всячески огорожена от любителей поковыряться пальцами в столетней масляной краске, но сейчас некому было противостоять вандализму. Однако, байкер и не собирался трогать холст. Куда больше его внимание приковала витрина прямо под картиной, где лежала самая настоящая кавалерийская сабля. Ножны, окованные старым и потемневшим от времени серебром, а рядом с ними произведение искусства мастеров холодного оружия. Мужчина попытался было поднять крышку, но та оказалась заперта.
- Потерпи, детка, сейчас мы тебя вытащим.
Вытащим из-за пояса топорик, Ричард вставил клинок в щель около замка. Один могучий рывок - и крышка открылась, будучи выломанной с корнем. К сожалению, от такого нахрапа треснуло и рассыпалось стекло, но экспонату это нисколько не повредило.
- Грубовато, но вы только посмотрите! - Ричард бережно извлек оружие из-под осколков и сразу же пару раз прописал ею "двойку", - Охренеть! Лиза, это же личное оружие Генерала! Ты только посмотри... нет, иди сюда и попробуй сама!